В уголовном деле о гибели трех человек под колесами «Мазды» на ул. Данилова в крымской столице в апреле 2011 года поставлена точка. Симферопольский районный суд приговорил водителя иномарки Дмитрия Воронова к девяти годам заключения и возмещению ущерба родственникам жертв ДТП и двум пострадавшим на общую сумму 354 тысячи гривен.

Напомним, тогда пьяный молодой человек, поздно ночью скрываясь от ГАИ, возле села Перово влетел в толпу людей, стоявших на остановке общественного транспорта. На месте умерли 21-летний Дмитрий Седых, 38-летний Вадим Сурмай и 39-летний Юрий Кораблин. В больнице с тяжелыми травмами оказались Игорь Беспечук и Павел Ильин, ставший после аварии инвалидом I группы. Их родственники не принимают решение Фемиды и намерены его обжаловать, считая, что следствие намеренно скрыло еще одних виновников – гнавшихся за парнем госавтоинспекторов.

«Той ночью Воронов действительно был пьян, но находился за рулем авто. Возле пл. Советской его попыталась остановить дорожно-постовая служба, но он улепетнул от них. За ним погнались, – вспоминает Ян Сурмай, отец погибшего Вадима. – Возле ул. Субхи Воронова пытался заблокировать экипаж Госслужбы охраны МВД, перекрыв дорогу патрульной машиной, но он объехал их. На подъезде к Перово, возле железнодорожного переезда, гаишники ударили своим авто «Мазду» убийцы наших детей, и он по инерции полетел в ничего не ожидавших ребят. Следствие не приняло эту версию, не изучило всех обстоятельств дела. Служебная проверка сотрудников Госавтоинспекции велась следственным отделом опять же УГАИ в АРК, и, скорее всего, они не захотели подставлять своих коллег».

Юрий Кораблин

О вине ДПС говорит и Дмитрий Воронов, что подтверждает судебный приговор (текстом которого располагает «Сегодня»): «За 100-150 м перед железнодорожным переездом он нажал на тормоза, так как понял, что совершает глупость, не реагируя на требования ГАИ, а после чего, через несколько секунд, почувствовал удар в заднюю левую часть его автомобиля». Суд эти показания не принял, зато поверил самим гайцам, утверждавшим, что столкновение «Мазды» и их «Фольцвагена Пассат» произошло на ул. Севастопольской, а так же некоему свидетелю Храмееву, прибывшему на место ДТП вслед за ними.

Как выяснилось, этот гражданин в злополучную ночь «подъехал … к сотрудникам ГАИ. Они стояли и разговаривали, когда увидели машину, которая ехала… в их сторону… В районе Прокуратуры АРК произошло касательное столкновение задней левой частью автомобиля «Мазда» с передней правой частью машины ГАИ». Позже Храмеев оказался и на месте происшествия: помогал правоохранителям вытаскивать Воронова из помятого и перевернутого авто. «Но имел ли он право присутствовать на месте следственных действий. Кем он приходится гаишникам? Другом, знакомым? Если да, можно ли доверять его словам?», – недоумевают родственники погибших.

Вадим Сурмай

В объективном расследовании уголовного дела сомневается и известный адвокат Анатолий Жуков, представлявший интересы осужденного Дмитрия. Защита просила для него пять лет условно, а дали приближенный к максимальному срок (9 из 10 лет). «Впрочем, на другое решение мы и не рассчитывали. Прямых доказательств, указывающих на вину ГАИ, нет, их сразу не зафиксировали на месте ДТП. Только показания свидетелей: ДПС преследовала до конца «Мазду» Воронова. Кто-то слышал звук контакта двух машин, другие не слышали, — рассуждает Анатолий Владимирович. – На месте, судя по допросам следователя и экспертов, не были обнаружены ни следы лакокрасочных покрытий, ни разбитые стекла, характерные для контакта автомобиля ГАИ с автомобилем Дмитрия. Хотя эксперты утверждали, что с «Маздой» что-то контактировало. Спустя время руководство ГАИ созналось: контакт был, но на ул. Севастопольской. Почему они это скрывали?»

Адвокат предполагает, что работники Госавтоинспекции могли сымитировать «контакт», разбросав стекла, которые до того собрали на улице Данилова с авто Воронова и с «Фольцвагена». «Думаю, произошло это не без участия работников ГАИ, – считает Анатолий Жуков. – Если бы на место, когда велся его осмотр, сразу выехала прокуратура, были бы иные результаты. Под наказание могли попасть сотрудники ГАИ, а так экспертизу вело МВД, уголовное дело – следственный отдел ГАИ. Люди с одними и теми же погонами МВД, возможно, на них оказали давление – и они зафиксировали не все так, как следовало бы».

Дмитрий Седых

В следственном отделе по ДТП УГАИ в АРК утверждают: уголовное дело и служебную проверку их сотрудников, якобы причастных к резонансной аварии, вела прокуратура автономии – к ней все вопросы. Увы, в крымском надзорном ведомстве отказались комментировать ситуацию, но заверили «Сегодня»: доказательная база собрана полностью, экспертизы достоверны, а сомневаться в порядочности сотрудников прокуратуры не стоит.